Из книги стихов Б.СЛУЦКОГО, составленной Б.ЯМПОЛЬСКИМ

 

 

*   *   *

И я иные похвалы ценю:
врагов. И тех, кто десять раз на дню
не хвалит. Хвалит несколько раз в жизни.
А также – сказанное не тебе;
случайно выслушанное в толпе
ты, словно серенаде на трубе,
внимаешь, как пророк в своей отчизне.
А если, прямо глядя вам в глаза,
возносят,
я включаю тормоза
и не соскальзываю юзом в лужу
самодовольства.
Нет, не обнаружу...

 

*   *   *  (ранее печаталось в прозе БС)

Работа в оттепель и в заморозки.
Работа – не сходя со стула.
Всё остальное – просто заработки,
по-русски говоря – халтура.
Я за неё не отвечаю,
халтура – не моя забота.
Я просто деньги получаю
за заработки – на работу.

 

*   *   *

Шёл человек – лет сорока, наверное.
Ещё не стар. Немного поседел.
А жизнь его была обыкновенная –
семнадцать лет он в лагере сидел.

«Кино» – гласила вывеска на здании.
И вот в толпе пижонов и стиляг
ему запродало билет создание
без рук и на обычных костылях.
Всё было так, как будто вовсе не было.
А улица – на марево плыла.
А кошка – та, что по асфальту бегала,
не признавалась –
мясо чьё жрала.

 

*   *   *

Здесь – наша деревня, весь,
она – наша честь, ей – наша лесть,
и за неё – наша месть,
потому что мы живём здесь.

Здесь, а не там. К иным местам
предубеждение без предупреждения,
испытываемое почти с рождения –
ко всему, что не здесь, а там.

Какая ясность и простота:
наша местность и та,
другая, ненаша местность.
У нас – честность,
у них – бесчестность.

У нас – хорошо. У них – не
хорошо. У них – плохо.
Вот и выражена вполне
эта эпоха.

 

СТАЛИН

Не оправдал себя, не смог,
хотя в гробу от пота взмок,
пытаясь распускать легенды.
Какие были аргументы!
Но никоторый не помог,
хотя в отдельные моменты,
казалось, вешают замок
на камеры
полураспахнутые,
и лозунги, с размаху ахнутые,
назад берутся со всех ног.

 

*   *   *

Какой ни есть –
такой, как есть.
В этом личная честь,
а также отличная месть
тому, кто не такой, как есть.

 

ГЕНЬКА

Гений. Уменьшительное – Генька.
Видимо, долгонько он катился
со ступеньки на ступеньку,
ежели до Геньки опустился.

Прежде – гений – дух
и вселенского мотора скрежет,
а теперь он просто врёт за двух,
вдохновенно брешет.

Тем не менее
выстрижем купоны из беды.
Нет у нас другого гения.
Генька – и лады!

 

*   *   *

Вставные стариковские улыбки
по вечерам кладут в стакан с водой.
И вспоминают старые ошибки
неопытности молодой.
А подвиги былые вспоминают
в компании и выпив по одной.
Улыбки стариковские сияют,
начищенные пастою зубной.
Как весело, как бодро старикам,
порадуются и поразойдутся.
И вот улыбки сложены в стакан,
в простой стакан,
поставленный на блюдце.

 

*   *   *

В семье не без урода,
и я – урод в семье.
Я – выродок из рода,
шёл не по колее.

Не по шоссе пошёл я,
совсем не так, как все,
хотя мне всей душою
хотелось по шоссе.

Как будто кукушонок,
налаживал с трудом
лад с миром искушённых
и мир с чужим гнездом.

Меня возила почта
по адресам чужим.
Не понимал я то, что
понятно было им,

но разумел такое,
что было им темно.
Поэтому покоя
не знаю я давно.

И нет ни в чём удачи,
и всё не в тон, не в такт,
и как я ни контачу –
не нахожу контакт.

 

*   *   *

Потрясённый мир приходит в норму.
Океаны входят в берега,
и некормленной скотине корму
задают. И снова дорога
каждая копейка, каждый колос,
и незыблема, как прежде, власть,
и с ничьей главы не сможет волос
без её веления упасть,
и распахнутые с лязгом ржавым
камеры тюремные,
кровавым
дням
кроваво подводя итог,
снова запирают на замок.

 

*   *   *

Нашему брату-профану
этот прохвост показал,
что не совсем пропала
живопись; можно и зал
даже большой переполнить
и развлечь почти всех.
Вот что заставил вспомнить
глазуновский успех.
Блёклые краски размазав
и набросав медяков,
выжил один Карамазов,
именно Смердяков.
Этот младой, незнакомый,
влезший без помощи мыл,
отпрыск, пускай незаконный,
старого барина был.
Знал он старинные средства,
древней традиции власть,
что-то унёс из наследства,
вырезал заднюю часть.

 

*   *   *

Не пошёл я в клаку к этой клике,
не издал приветственные крики,
не подбавил к лакировке лаку,
не пошёл я к этой клике в клаку.

*   *   *

Прикрывающее предисловие –
словно покрывалом кровать.
Потому, что такие условия,
что приходится прикрывать.

Предисловие прикрывающее –
словно взвод прикрывает отход.
А захочет расти трава ещё
из него или наоборот?

Обречённое на усмешку
барахло, дерьмо, пшено,
всё равно, мгновенье помешкав,
напишу его всё равно.

 

  7 мая